Слякоть отвешивала лапам мерзкие поцелуи, словно это остров выражал почтение своему королю таким нестандартным методом. Норфолк неспешно бродил по уснувшему зимним сном лесу, оставляя за собой ровную цепочку следов, тут же наполнявшихся мутной жижей. Под ногами - противное месиво из грязи и воды. Наверху - голые ветви, скрюченными пальцами царапающие мертвенно-бледное небо. В такое время жители разделяют хмурость погоды, но только не Норф.
Несмотря на уныние пейзажа, настроение у короля было превосходным. Волк шёл, про себя мурлыкая бодрый мотивчик и довольно покачивая хвостом. Сегодня монарх решил поохотиться в одиночку. Охранники никак не желали отпускать правителя, но в конце концов им пришлось уступить. Время от времени Норфолк замирал, прислушиваясь. Не шуршит ли где заяц, не хлопает ли крыльями глухарь?
Внезапно внутри зверя что-то беспокойно дрогнуло. Сделав очередную остановку, огненный волк глубоко потянул воздух и кожаный нос затрепетал будто мотылёк на ветру. Лёгкие наполнились прохладой, старыми запахами добычи и соратников короля. Всё как обычно. Норфолк облегчённо выдохнул и расслабил плечи, намереваясь продолжить путь. Он нисколько не подозревал, что скоро охота начнётся на него самого.

Сегодня у нее было отличное настроение. Радостное, коварное, все ее нутро было полно тихой злобы, а это ли не есть хорошее настроение? Ее поступь всегда была неровной, а сейчас она передвигала лапы так, будто кости уже не одну неделю ноют и мешают нормально двигаться. Однако Панси шла по мере своей бесшумно, лишь слегка шаркая когтями по мокроватой земле и вполне себе поспевая за Лексом.
Все гениальное - просто. Догнать, убить, найти Мерлока. Догнать, убить, найти Мерлока... Догнать, убить... Да, как же это просто звучало. Однако если с первым трудностей не возникало, то со вторым сложности весьма могли были быть. Поговаривали, что магическая сила Норфолка на высоте, и более того, ему подвластна боль. Ее иллюзия, как и самой Суспенсии. При этой мысли невольно становилось неуютно. Да, одно дело причинять боль самой, чувствовать, как она волнами пробегается по телу других, но какого было бы почувствовать ее самой? И если королю удастся использовать свои силы, то что он предпочтет? О, тут большой аспект. Заставить Пенси чувствовать, как сломанные ребра втыкаются в легкие? Как рвется шкура, как подушечки лап обжигает невидимый огонь, как ломается челюсть? Иллюзорно, конечно. И все же, почувствовать такое Панси не... Хотя, может и хотелось. Да. На одну секундочку. Узнать, какого это - стать жертвой собственной силы. А потом атаковать самой...
Взгляд Лекса словно прожигал шкуру, хотя Суспенсия и сомневалась, что это можно было назвать пристальным вниманием. Однако она не очень любила, когда на нее смотрят, открыто или косо. Лучше, когда отводят взгляд. Определенно.
-Ты в прострации, или как? - тихо просипела охотница, так что ее едва было слышно, -Лекс, ты убьешь его, если все пройдет гладко. А я попытаюсь отвлечь.
Панси уже давно думала насчет хоть какой-то тактики боя. В итоге решено было использовать свои силы. Мало кто сохраняет концентрацию, ослепленный резкой болью. Возможно, Норфолк бравый боец, но это должно было дать нападающим преимущество хотя бы в несколько секунд. Таких драгоценных, таких нужных секунд.
Интересно, где Мерлок?
Суспенсия еще сильнее сгорбилась и осторожно втянула носом воздух. Ничего. И среди деревьев его не видно. Однако, лидер здесь. Да, он должен посмотреть на триумф или же неудачу. Он должен увидеть это, чтобы знать, что делать дальше.
А когда все закончится, Мэл, что же ты будешь делать?
И с этими мыслями Пенси продолжала идти по пятам за Норфолком, намереваясь совершить преступление, за которое некоторые личности ее не простят.

Отредактировано Суспенсия (2014-12-03 21:35:33)

В последнее время всё складывалось слишком удачно для восстания. Мерлок, будучи волком довольно мнительным и серьёзным, много раз прокрутил в голове возможные неурядицы, проблемы и ошибки. Но сегодня, повторимся, всё слишком удачно сложилось. Разведке удалось добыть информацию о том, что Норфолк решил поохотиться да ещё и в одиночку. Восстание не могло не отреагировать на это удачное стечение обстоятельств, которое Мерлок ждал уже давно. Он лично отобрал двух лучших воинов для "охоты" на короля. Сегодня всё должно решиться.
Мерлок решил лично увидеть либо триумфальную победу, либо горькое поражение. В любом случае, нервы придётся оставить в лесу. Мер решил обойти выбранных им Лекса и Суспенсию по холму, откуда открывался отличный вид на лес. На небольшом подъёме можно скрыться среди плотно растущих деревьев, но много проблем доставляла грязь и слякоть.
Осень Мер не любил, но сегодня он был благодарен погоде за не меняющий направления ветер. А Норфолку за то, что решил пойти против ветра, что скроет присутствие его убийц. Мерлок вдыхал очень редко, сердце колотилось, а в ушах была гробовая тишина, нарушаемая только хлюпаньем грязи.
-Ребята, не подведите.
Среди деревьев мелькнули две тени, наверняка Лекса и Суспенсии. Мерлок слегка успокоился, волки делали всё точно по плану, но предчувствие проблем тревожило вожака восстания. Он продвигался чуть впереди шпионов, чтобы просмотреть территорию впереди и, если что, предупредить волков об опасности.

Ощущение эйфории улетучилось довольно быстро, и Норфолка вновь стало щекотать дурное предчувствие. Он всё чаще принюхивался, вслушивался в холодную тишь леса и обеспокоенно рыскал глазами по сторонам, будто почуявшая неладное дичь пред решающим броском охотника. Норфолк старался заверить себя, что держит ситуацию под контролем, но все равно в подсознании молотком стучало одно: "Я добыча, я добыча, на своей охоте я сам стал добычей!" Король резко остановился, раздражённо вонзая в когти во мшистую землю. Хватит бегать от опасности. Пора заглянуть ей в морду и наконец узнать, что за нечто преследует его. Хвост вздёрнулся кверху и напряжённо застыл, словно колышек. Чтобы там, под сенью деревьев, не пряталось, Норфолк не позволит сделать из себя безжизненную груду шерсти и костей. Огненный волк описал небольшой полукруг, сосредоточенно рассматривая призраки лесных теней, когда одна из них внезапно шевельнулась. Норф изогнул тёмные губы, явив миру боевой набор зубов, слегка тронутых желтизной. Но секундой позже в этой тени монарх различил Тартар. Взволнованно прозвенело имя короля и тот усмотрел рядом с волчицей другую самку, вряд ли настроенную дружелюбно - друзья не станут подкрадываться с подветренной стороны. Поворот головы и Норфолк узрел второго волка, которого ни разу не замечал в стае. Быстро сообразив, что к чему, правитель призвал на помощь электрокинез. Спустя полсекунды навстречу нападавшему (Лекс) стремительно летел горячий энергетический шар.

Изначально все было хорошо. Заговорщики убедились, что Норфолк отошел на приличное от пещеры расстояние, и цепочка их следов перекрестилась, заключая волчьего короля в свой медленно сужающийся круг.
Суспенсия быстро глянула на скользнувшую за деревьями тень Лекса и припала к земле еще немного. Чтож, ее обычная незаметность и маленький рост сейчас были на лапу - волчица буквально стелилась по грязной земле, подбираясь ближе и собирая силы на то, чтобы атаковать.
Сосредоточиться. Собраться. Действовать.
Она на минуту прикрыла глаза, соскребая со стенок своего жалкого сознания всю ту ненависть, что могла когда-либо испытывать и сохранить при себе - скребущее чувство, разрушающее покой и дающее новые силы. Нет, Суспенсия не ненавидела Норфолка. Она вообще мало что ненавидела полноценно, но сейчас был тот самый момент, когда следовало собрать все эти крошечные кусочки и высосать из них необходимую энергию...
Волчица открыла глаза. Она готова.
Команда была негласной, она прозвучала на уровне подсознания, и заговорщики бросились вперед, зная, что времени медлить нет. Все было прекрасно. До этого момента.
Тартар появилась абсолютно неожиданно, огласив округу громким воем, предупреждающим об опасности короля волков. Однако это было бессмысленно - Норфолк заметил две тени раньше, чем о них успели сообщить. Чтоже, король, ты считал, что можешь отвязаться от охраны и гулять один? Глупый маленький король, сегодня ты поплатишься. И даже если не умрешь, то положение твое шатнется, а уверенность в себе поколеблется.
Хранительница портала неслась к Суспенсии со всех лап, и той пришлось оставить Норфолка на попечение своему союзнику. И, развернувшись, тощая волчица прыгнула вперед, атакуя.
А затем ее отбросило, как тряпку, прокатило по грязной земле, и пришлось оставить на ней мелкие раны-борозды от тупых волчьих когтей. Грязь захлюпала, сдвинулась, и ранки быстро затянулись, вновь являя миру однообразную коричневую кашу. Суспенсия вскинула голову, понимая, что не могла промахнутся. А значит, тут дело было в магии. Какая-то блокировка?
Чтож, она тоже умеет колдовать. Охотница прищурилась, и последний кусочек, хранивший в себе ненависть к тому, что есть в мире, упал в общую кучу с тихим звоном. И весь удар, который должен был вынести на себе Норфолк, пришелся прямо на Хранительницу. И Суспенсия услышала, как с громким хрустом сломались все четыре лапы Тартар, и чуть не заметала хвостом по земле от радости. Конечно, это слышала лишь она, ведь иллюзии не могут слышать другие, те, кому они не принадлежат. Зато они могут чувствовать.
-Дорогуша, ты плохо выглядишь.
Панси наконец оскалилась, отпустив подобное высказывание. А потом поняла,что что-то не так.
Нет! Какая у нее способность, какая?! Почему она ничего не чувствует?!
Волчица отступила на шаг, поняв, что ее огорошили. То, что она так тщательно представила в своей голове, все то,что должна была почувствовать Хранительница Портала, прошло мимо. Никакой боли. И вся сила, вложенная в удар, который не подействовал, куда-то ушла. Кажется, ментальный блок? О, это чувство страха. Как быть, если противника нельзя достать. Как быть, если ему нельзянанести удар?

Отредактировано Суспенсия (2014-12-27 18:14:43)

Офф. Очередь Мерлока временно пропускаем, пока он не вернётся.

Я с рычанием мчалась на волчицу. Шерсть на загривке встала дыбом, серде билось сильно и смело в ожидании битвы, я готова была дать отпор. Но следующее её действие меня удивило: внезапно её отбросло в сторону непонятной силой, протащив по мессиву из слякоти грязи и снега. А я почувствовала, как какая-то чужая, неведомая мне сила попыталась пробиться в моё сознание, подчинить себе. Слава Этель, у неё это не получилось, однако я поняла, что волчица не так проста, как кажется. Возможно, у неё иллюзии, - подумала я, вспоминая странный выкрик противницы. Но что-то я сомневаюсь, что они безобидные.
Я собиралась снова броситься в бой, когда впереди внезапно раздался знакомый голос, с привычным мне гонором произнёсший:
- Уйди, жалкий кусок падали! - я, несколько ошарашенная таким безрассудством, резко подняла голову, взглядывая вперёд... И открылась для удара, чем не замедлила воспользоваться противница, бросаясь прямо на меня. Очнувшись, я помчалась ей навстречу, на ходу продумывая план своих действий. Я ещё не предполагала, что именно сделаю, но одно я знала точно: моего ученика и единственного наследника короля надо было спасать.
До нашего столконовения оставалось не более трёх метров, когда я, внезапно для противницы, сменила траекторию и постаралась отбросить её плечом в сторону, промчавшись дальше и давая время своим для новых манёвров. Смотреть, получилось у меня или нет, времени не было: на наследника мчался более крупный и опытный, чем он, волк, и надо было успеть помешать противнику атаковать Лайонела.
Чувствуя, что у моего ученика шансов на выживание всё меньше, я прыгнула на волка, надеясь сбить его и отвлечь от Лая.

Лекс провожал взглядом летящую молнию и думал о чём-то отстранённом от реальности, наверное о будущем, о том как он станет королём, объединит весь мир, поселится в великолепной пещре, найдёт жену и умрёт в славе и величии, но вдруг перед ним возник Лайонел и закричал - Уйди, жалкий кусок падали! - Лекс немного повернул голову в сторону Лайонела и лишь кинул насмешливо-презрительный взгляд на него. И тут же отвел свой взгляд в сторону полёта молнии. Чёрт, не попал. Придётся идти в бой. С этими мыслями Лекс моментально отскочил от волчонка и начал его обходить. - Кто у нас тут... Лайонел... Отпрыск "Великого Короля" пытается защитить своего папочку! Ах-ах-аха, ты думаешь спасти отца от злого волка? Я тебя убивать не хочу, но придётся... У тебя пять секунд на то, чтобы убежать. Пять... Четыре... Три... Две... Одна... Прощай, Лайонел! - С этими словами Лекс бысто присел и со всей силы бросился на волчонка.

Что начало происходить в лесу, Мерлок несколько упустил. Нет, не потому, что он рассеян или невнимателен. Попросту задумался о вещах, о которых думать никак нельзя до победы. Да-да, он начал думать о будущем, о том, как он одолеет всё королевское семейство, как его будут уважать его последователи. Как начнётся новая жизнь. конечно, он и сейчас жил неплохо, чего уж там.
Но от сладких мыслей его вытащили взвизгивания и крики с поляны. Удивлённо вскинув брови, Мерлок начал выискивать своих последователей-Панси и Лекса. Они уже вовсю сражались с Норфолком, Тартар и откуда-то взявшимся наследником Лайонелом. Чико недовольно зарокотал.
-Чёрт! Всё насмарку!-злобно выругавшись, волк прошёл ближе к месту стычки, чтобы изучить противников и своих волков. Вдвоём Лекс и Панси должны были справиться, да и выбора другого не было-трое волков, уходящих из лагеря вызвали бы подозрения. Но вот бо оказался неравным, вдвоём они вряд ли бы смогли победить Норфолка и Тартар, но с появлением наследника чаша весов явно упала на сторону короля.
Мер, нахмурившись, наблюдал за сражением. Его приспешникам нехило досталось. Он знал, что Тартар яростная противница, даже слишком на Суспенсии. Хранительница портала не подпускала волчицу к королю, который пугал её разум иллюзиями. Сус активно сопротивлялась, старалась прорвать оборону волчицы, но та была сильнее. Тут же Мерлок увидел шаровую молнию, которую бросил Лекс с Норфолка, но ему помешал Лайонел.
-Противный мальчишка!  Может быть, если убрать его, то король сломается? Необходимо обсудить это с восстанием. -пронеслось в голове зачинщика восстания. Тем временем Лаонел снёс Лекса на землю. Бедняга, против него сильны король и не самый сильный наследник, но это уже больше, чем силы приспешника Мерлока. Волка мучило то, что он не мог никак помочь своим, ведь кто же тогда продолжит его дело? Верно, никто. Все его силы будут потрачены зря, ведь своих точных планов он никому не оставил. Он очередной раз выругался. Волк напряжённо ходил туда-сюда по холму, не спуская глаз с потасовки.
Суспенсия была выжата и вынуждена отступить. За это Мер мог её похвалить, ибо силы были неравны, а чем меньше волков с ним-тем хуже. Мерлок перевёл взгляд на Лекса, который кружил вокруг наследника, что-то ему говоря. Мерлок надеялся, что Лекс останется жив. А то, что он не выдаст его самого-Мер был уверен. Вожак восстания увидел направление движения Суспенсии и двинулся в её сторону рысью, чтобы сильно не привлекать внимание. Его не должны увидеть. Мер продвигался по мерзкой грязи к волчице, приблизившись к ней, он обернулся, чтобы убедиться отсутствии преследования.
-Пойдём, нам нужно в лагерь. Вы молодцы, но бой был неравный.

Волк очнулся в тёмной сырой пещерке, камни уже немного трескались и начали осыпаться под действием подземных вод, находящихся где-то очень близко, судя по состоянию сводов этой каморки. Она была крохотной, в ней могло поместится волка четыре, да и то, если они прижмутся друг к другу и будут стоять так. Сам Лекс чувствовал себя не очень, болела голова, кто-то проехался по голове бунтарю, да и сам он несколько устал после схватки. Также волк не слышал ничего, кроме редких моментов, когда он сам водил когтями по камням.
Хмм... По всей видимости, я в королевской пещере. Пока ничего не слышно, значит допрашивать не собираются, посему лучше отдохнуть
После этих мыслей волк привстал, немного передвинулся на более ровное место на одном из валунов, отколовшихся от свода пещеры и лёг на него, размышляя о своих перспективах и задремал.
Проснулся Лекс от звука где-то вдали. Он сразу встрепенулся, поднял голову, быстро огляделся, но не спешил вставать. Скоро звуки стали громче, а из единственного прохода послышалась речь.

Они шли обратно, к пещерам. Они – Тартар и Норфолк. В зубах тащили тело бунтаря, который умудрился потерять сознание после яростной атаки Тартар и сейчас болтался безжизненным телом с волочащимися по земле лапами и хвостом, которые периодически натыкались на разные камушки и ветки, валявшиеся на подстилке леса. Лайонел понуро волочился позади, также, как и Лекс, бросив хвост бесчувственно болтаться, хотя в отличие от бунтаря, не доставая до земли. Лапы еле поднимались, а голова была понуро опущена вниз вместе с ушами, и весь его внешний вид, казалось, выдавал внутреннее расстройство и отчаяние или, возможно, усталость, но вряд ли кто, глядя на Нела сейчас, смог хотя бы догадаться, что творилось у него внутри.
Это был его бой! Его скрытая игра в считанных сантиметрах от страха и безумной дозы адреналина. Его шпионаж, доставлявший ему такое безумное удовольствие, и, порой, его единственное развлечение, обернулся полным крахом. Однако, в этот раз Лайонел не успел так сильно из-за этого расстроиться – шпионаж оборвался битвой! Это было его первое официальное и зафиксированное нападение на бунтаря! Он - Он сам, а не кто-то другой! – готов был вцепиться в горло этому мерзавцу, посмевшему не только сунуть нос на территорию стаи, но и ещё подать жалкую попытку нападения на вожака! На самого Норфолка! Его отца. Внутри Лайонела всё дрожало и трепетало, выливаясь в приглушённый утробный рык, белая шерсть поднималась, тянулись вверх пятнистая розово-чёрная кожа губ, оголяя острые клыки, чуть отдававшие желтизной, когда он нёсся изо всех сил навстречу Лексу. Нет! Это просто немыслимо! Они просто похитили у него его первую настоящую битву! Конечно, Лайонел уважал Тартар и её решения, но всё равно не мог отделаться от этих неприятных ощущений. Хотя и, глядя на то, с какой яростью наставница атаковала сначала одного противника, практически обращая его в бегство, а потом и другого, Нел не мог не признавать её силы, опыта и мудрости, только сейчас по-настоящему осознавая, почему его отдали в ученики именно ей, но внутри всё равно всё горело. И как только они не понимают?! Я уже не маленький, меня не надо защищать!
И именно сейчас внутри у него вперемешку с щиплющей всё внутри обидой и досадой клокотала неистовая ярость, совсем не свойственная Лайонелу, но отчего-то в последнее время так нелепо ставшая едва ли не постоянным чувством волка. Этого нельзя! Того не делай! Здесь тебе нельзя – наследник, поранишься! Тут тебе нельзя – опять что-нибудь напортачишь! Там тебе нельзя – слишком маленький ещё! И если с тем, что он мог где-то что-то подпортить ненароком, Лай ещё был согласен, то «маленький»… О, это слово! Как оно его бесило и выводило из себя! Даже после того, как он в свои полтора года дорос до размеров взрослого волка, даже после того, как в свои два года он поднял свои способности до второго уровня, даже после того, как ещё через полгода он в одиночку смог поймать оленя (пускай и совсем небольшого и хилого, но очень прыткого), даже после достижения в конце концов половой зрелости, они всё ещё смели говорить ему это в лицо! Маленький! Он сам, не труся и не убегая к пещерам, поджав хвост, за помощью, бросился на встречу опасности! И не просто так ради глупого ухарства или новых ощущений, чтобы почувствовать себя настоящим взрослым волком, полноценным… Нет, не ради всего этого, а ради того, чтобы защитить своего отца, которого он любил и уважал по-своему. И что взамен?! Неистовая радость? Нет! Благодарность? Нет! Нет, нет и ещё раз нет! Даже не холодный, как обычно, а яростный, сверкавший искрами, осуждающий взгляд с толикой презрения. Неужели он ни капли не был ему благодарен?! Неужели не чувствовал то, что он действительно любит отца несмотря на его вечные осуждения и спрятанные под шкурой ненависти обиды Нела?! Нет! Так дальше точно продолжаться не могло! Это был последний раз, когда он что-то сделал для него! Для этой мерзкой, рыжей морды. Ох, и Тар, конечно, тоже на его стороне – также осуждающе опалила шерсть взглядом свои глубоких всеобъемлющих зелёных глаз. Да пропади оно всё пропадом!
Нет, сейчас он просто не мог так поступить, он не мог остановиться и, резко подняв голову, высказать всё им в их наглые морды, так часто осуждающие его за его неповиновение. Когда-нибудь придёт и его время, настанет его триумф, и тогда настанет его черёд обжигать окружающих холодом своих огненно-жёлтых глаз. Сейчас же он прекрасно осознавал их преимущество – они сильнее, старше, а потому опытнее, кроме того, их двое, так что в крайнем случае, он не сможет дать им отпор, а только сам получит лишние ненужные шишки. Вот именно поэтому он прятался сейчас под накинутым на плечи мехом подавленности и расстроенности.
За всеми этими мыслями он и не заметил, как их небольшой отряд добрался до пещер. Ярость сильно утомляла, как и все эти мысли. Он всё ещё был на грани всплеска, но думать ни о чём уже не мог, ровно как и пребывать в этом состоянии подавляемого гнева. Он чуть остыл и расслабился, вновь подняв голову и плечи, хотя любое слово, сказанное ему сейчас, и он бы сорвался. Лай чувствовал некую моральную усталость – гнев душил, а сейчас у него тяжелели веки. И как только находятся те, кто пребывает в этом состоянии постоянно? Растрёпанный, мрачный, подавленный происходящими вокруг него событиями, он даже не был ведом своим привычным любопытством сейчас, а потому, едва войдя на территорию стаи, завернул за ближайший угол и улёгся под деревом в какую-то противную жижу из грязи и елового настила. Сейчас весь лес был таким, сухо и уютно было только в пещерах, куда ему идти совсем не хотелось, и потому выбора у Нела не было. Пару раз его передняя лапа съезжала с небольшого пригорка вяжущей массы глинистой земли, образовавшегося вокруг ствола дерева, увлекая за собой всё тело, так что волку пришлось придвинуться ближе к стволу; уперевшись левым боком в его шершавую кору, Лай разместился между двух изгибов корней и хорошенько уцепился в них лапами. Как назло, пошёл холодный дождь. Хотя за раскидистой кроной сосны он был достаточно хорошо от него защищён, но некоторые особо бойкие капли всё же умудрялись проникать сквозь хвою. Ему было всё равно, он просто лежал и слушал стук капель и отдалённый шум голосов…
Сколько времени прошло – много, мало – он не знал. Лай проснулся от того, что в ноздри ударила вода, и он едва не задохнулся от неё. Голова всё ещё казалось тяжёлой, но от промозглого холода бросало в дрожь - больше тут лежать он не мог. Небольшой пригорок у ствола размыло, и волк просто съехал вниз, увязнув в этой самой глинистой грязи, а голова упала прямо в ямку, в которой сейчас красовалась приличная лужа, вода из которой как раз и ударила Нела в ноздри. Он глубоко вздохнул и начал вставать; несколько раз у него разъезжались лапы, и он падал обратно, но, в конце концов, ему удалось-таки встать. Нел, ещё несколько раз поскользнувшись, вышел из этого лесного уголочка, теперь сплошь превратившегося в размякшее земляное болото. Наконец почувствовав под ногами более-менее твёрдую землю, Лайонел отряхнулся и несколько уныло потрусил в сторону пещер – кажется, возле тюремной пещеры была какая-то суета. Он только сейчас заметил, то дождь закончился. Вся его белая шерсть потемнела, окрасившись в светлый грязно-коричневый цвет, из-за чего он то и дело ловил на себе удивлённые взгляды состайников.
Ловко вспрыгнув на уступ возле пещеры для допросов, до которой ему сейчас было невероятно лень добираться по извилистым тропинкам, он хорошенько потянулся, размяв пальцы передних лап, и из-за чего поскребя когтями по серому камню скал, и звонко зевнул. Поднявшись, Нел ещё раз отряхнулся и, уже бодрее, дотрусил до огромного сборища волков у входа. Он еле-еле протиснулся сквозь все эти шкуры и плечи, пару раз чихнув от стоявшей в воздухе пыли, создавая волну негодования в толпе, в конце концов, обнаружил себя стоящим неподалёку от наставницы. Тартар стояла в первых рядах, подняв голову и задумчиво смотря на Норфолка. Он уже собирался протиснуться к ней и спросить, что произошло и что происходит, забыв все прошлые обиды, как в воздухе рыком разнёсся рокочущий голос:
- Лайонел, Тартар, Тибальд, Окрейст, Вэйгрон - останьтесь, остальные - свободны!
Ото всей этой толпы в пещере стало очень душно и потому, когда волки потихоньку стали разворачиваться и освобождать место, чтобы вздохнуть полной грудью, своды наконец-таки перестали давить на плечи, и Лай смог прийти в себя, почувствовав, как снаружи едва заметно подул ветерок. Двигаться не хотелось совсем, однако он был вынужден проследовать за Тартар, которая за всё это время ни разу не обратила на него внимание, и сесть подле «грандиозного трона» отца. Поймав на себе недовольный взгляд отца, в котором на секунду промелькнула искра удивления (по всей видимости при виде его шерсти), Лайонел уселся, положив по-кошачьи хвост возле лап и слегка выпрямившись. Кажется, сбоку на него смотрела Тар, он уже хотел обернуться и посмотреть в ответ, но услышал приглушённый рык отца. И Лая снова взяло это мерзкое чувство. Он вздыбил загривок, пригнул голову и с хрипом прорычал в ответ. Воздух в пещере сразу наполнился отвратительной аурой вперемешку с каким-то непонятным чувством, исходящим от отца: то ли гнев, то ли что? От этого чернеющие стены снова стали давить на Лайонела. Он распрямился обратно, опустив шерсть на загривке и настороженно подняв уши, уже готовый к тому, что ещё чуть-чуть и отец прыгнет ему на спину… Но ничего такого не произошло, а вместо этого он услышал какое-то движение на «троне», после чего раздался приглушённый голос Норфолка:
- Ведите пленника.
Лайонел ждал этого момента, хотя и не был ему так уж сильно рад. Да, они захватили бунтаря, но стоило ли это того на самом деле?..

Отредактировано Лайонел (2017-01-17 11:13:44)

Лекс спокойно оглядел вошедших в его темницу волков, изобразил ухмылку на своей морде и продолжил сидеть, словно их и не было. Сразу после он услышал хриплый голос волка, стоящего впереди:
- Пошли! - Короткой была фраза, бунтарь встал с такой скоростью, чтобы не показать страх, но и не разозлить пришедших. Затем он не очень быстро спустился с камня и пошел в выход, думая:
- Хмм... О чём же меня будут спрашивать? Точно о сообщниках, организации и всём, что связано с Восстанием. Надеюсь, бить меня не будут, не хочется еще получить по шее.
Весь проход в залу, где будут допрашивать занял от силы минуты две, но для бунтаря он растянулся словно вечность. За это время он успел продумать пару ответов, несколько вариантов для ухода от вопроса и ещё пару отговорок. Прошёл н спокойно, выполняя все команды тюремщиков, дабы не получить от них ни по шее, ни по другим частям его тела.
И вот, кульминация! Внутри зала стояло несколько лиц, среди них его "подруга", благодаря которой он тут и оказался, сам Король всея Валло, а также его любимый отпрыск, ибо советников и охрану в расчёт брать не стоило, это ведь пешки. Лекс взглянул на Тартар, увидел её ярость и подумал, как можно использовать это для себя, увидел и глаза Лая, светящие верностью своему отцу. Да, ведь ему ничего делать не надо, корону получит с трупом папаши, - подумал бунтарь про него, а затем взглянул на самого короля, вежливо поклонившись и с лёгким сарказмом сказав:
-Приветствую вас, о Вседержатель Запада и Востока, Король Валло и всех волков, Деспот озёр и ручьёв, Кесарь гор и лесов, ну и прочая, прочая, прочая, о чём я не знаю в силу своей глупости, несравнимой с вашим гением, Ваше Высочество.

Отредактировано Лекс (2016-04-11 20:57:46)

- Приветствую вас, о Вседержатель Запада и Востока, Король Валло и всех волков, Деспот озёр и ручьёв, Кесарь гор и лесов, ну и прочая, прочая, прочая, о чём я не знаю в силу своей глупости, несравнимой с вашим гением, Ваше Высочество.
Как я и ожидала, пленник оказался мало того, что предателем по отношению к Королю, но ещё и смел выражать свой сарказм прямо в глаза правителю. Я даже где-то подспудно почувствовала уважение к такой смелости и, боюсь, не смогла скрыть этого. Но потом прищурила свои зелёные глаза и чуть мотнула головой, скидывая это странное полунавождение. Противник, конечно, заслужил своё уважение, но тем и опаснее он был. И, кажется, понимала это не только я.
Советники переглянулись, потом чему-то между собой кивнули. Видно, давно зревшее подозрение о том, что подстрекатель отнюдь не прост так, как кажется, в очередной раз подтвердилось. Подумав об этом, я даже чуть поёжилась, потому что... Тот, кто был во главе бунтарей, точно был не из простых, наверняка знал о Короле не понаслышке, если вообще был не из близкого окружения. И это... пугало. Потому что кто знает, на что ещё способен тот, кто знает, или, по крайней мере, догадывается о том, как влиять на Короля.
При этой мысли я покосилась на Лая, сейчас напряжённо сверлившего взглядом отвечавшего бунтаря и слушающего его, чуть сдерживающегося от проявления своей ярости, Норфолка. И подумала о том, что, по крайней мере, одно слабое место Короля известно многим, хотя, подозреваю, сам Наследник об этом даже не догадывается. Зря Норфолк от него отгораживается видимой строгостью и недовольством. Ведь нет-нет, да кто-нибудь и заметит, с какой тревогой и волнением смотрит Его Величество на собственного сына, когда тот не видит, и как внутренне переживает всё, что происходит с Лаем...

Тяжёлый вздох и очередная неудачная попытка собраться с мыслями. В голове всё ещё роились мысли о недавнем происшествии. Кто просил вмешиваться? Шерсть на загривке снова начала подниматься, а хвост - вилять из стороны в сторону. Когда он успел стать таким нервным?.. Успокоившись, Лайонел привел себя в порядок и, закрыв глаза, прислушался. Послышался отдалённый стук когтей о камни. Идёт… Ведут. Кто-то толкнул в плечо, неприятно отвлекая от своеобразной медитации; Нел резко дёрнулся и ощетинился, поворачивая голову в сторону толкнувшего, но, заметив грозную наставницу, издающую неясный звук, быстро привёл себя в порядок. Он уже хотел выругаться вслух, но вовремя осёкся. Чёртова Тартар. В пещере снова потемнело, и пропала добрая часть воздуха – значит, кто-то вошёл, и этого «кого-то» явно было очень много. Нел устремил взгляд к выходу. Увидев наглую морду бунтаря, Лай весь съежился, будто наелся ревеня или полыни. Нет, черный волк вошел в пещеру послушно, даже подозрительно спокойно и без выходок. Нет, наглость была не в его поведении. Но весь его вид выдавал чрезмерную самоуверенность и наглость. Вся его черная шерсть так и искрилась дерзостью и нахальством, возбуждая сознание Лайонела. Он невольно поймал себя с вздыбленным загривком и оскаленными зубами, уже готовым к прыжку, с мыслью, что в последние несколько дней стал каким-то подозрительно эмоциональным и раздражительным. На секунду Лай задумался, с чего его так внезапно передернуло от вошедшего в пещеру бунтаря, неужто простил отца и теперь снова готов отдаться служению ему до конца? Еще на мгновение на морде поднялись шерстинки, показывая страх и отвращение. Нет, это все ложь, и такого быть не может. Просто раздражает такой тип персонажа? Да. Выражение сменилось на холодное безразличие, чем-то напоминавшее отца.
- Приветствую Вас...
Дыхание перехватило с первых слов. Вздернутые кверху брови, голос выше обычного с прежним, уже знакомым сарказмом – речи с издевкой… Нел сморщился, почувствовав резкий приступ тошноты. Оставаться в пещере больше не было сил: снова кружилась голова, снова нечем было дышать, снова давили стены… Ему уже абсолютно безразлично, что произойдёт дальше, что спросит отец и что ответит пленный, в голове туман.
- …всякой тирании и выступаю за равенство возможностей…
Да и какого чёрта меня вообще сюда позвали?
- …сбиваете нас, Ваше Великолепие, с пути идеального…
Я не советник, не воин, не испещрённый опытом и мудростью старец, не Тартар, в конце концов.
- ...я же не хочу подставить его или её.
Что, во имя Эдьёс, я могу сделать на допросе?
Мысли набирали скорость, смешиваясь с протяжной речью бунтаря. Невольно резко рыкнув, Лайонел подскочил со своего места и, продвигаясь вдоль стены, касаясь её своею вздыбленной шерстью, дошёл до самого скопления тел; кое-как сквозь него просочившись, Нел оказался снаружи пещеры. Снаружи было светло и прохладно, так что он с большим удовольствием вдохнул полной грудью до боли в лёгких. Выдох. В ушах зазвенело, и чуть закружилась голова, но всё же это было лучше, чем то, что происходило в пещере. Да, однозначно лучше. Настроение тоже приподнялось, и всё ещё нетвёрдым шагом Лай потрусил в сторону целителя.
В пещере было прохладно – никто не стоял в проходе, загораживая проход воздуха. Лайонел ещё раз глубоко вздохнул и закашлялся, когда вдох сорвался на сипение. Кайло находился в глубине пещеры, напевая под нос какую-то до боли знакомую песенку и раскладывая собранные травы – нынче был как раз самый сезон для их сбора, к тому же, перед зимой стоило пополнить запасы. Вместе с ним был кто-то ещё – видимо, такой же больной. Лайонел усмехнулся неоднозначности собственной мысли. Атмосфера пещеры целителя с приятным запахом разных трав и несколько пожухшей травой под лапами медленно затягивала разум сонной негой в ритме песенки Кайло. Нел прилёг у входа, дожидаясь своей очереди, и закрыл глаза. Очнулся он от того, что кто-то громко цокал языком прямо над самым ухом. Резко подскочив, Лай на одном дыхании выпалил все свои проблемы (несомненно, умалчивая тот факт, что неким образом с недавних пор его начало тошнить от собственного отца и по стечению обстоятельств ещё и его короля).
- Клаустрофобия, дружок, кла-у-стро-фо-би-я, - хрипящим голосом протянул целитель и, предугадывая последующий вопрос, продолжил: - боязнь замкнутого пространства.
Ещё с минуту прошуршав в травах, он засунул в пасть какой-то комочек трав и послал на прогулку – дышать свежим воздухом.
- Длительное нахождение в пещерах строго противопоказано. Как можно чаще гулять. Как можно чаще, – и с этими словами снова вернулся в дальний конец пещеры, напевая под нос всю ту же песенку.
Дожевав травы, Лайонел ещё неопределённое количество времени пролежал на траве у входа, ловя мимолётный, но такой приятный момент. В конце концов, решив, что неплохо бы уже сходить и подышать воздухом, он неспешно потянулся, разминая затёкшие мышцы, и потрусил в сторону леса. На открытом пространстве сейчас гулять было нельзя – облака медленно рассеивались, а это означало только одно - скоро выглянет солнце, и потом ещё месяц минимум придётся лежать под надзором целителя, залечивая воспалённые глаза. Значит, путь был только в близлежащий лес, куда, собственно, и трусил неспешно Лайонел.
Где-то отдалённо в подсознании Нел испытывал нестерпимое желание порассуждать на тему отца – это была крайне животрепещущая проблема на данный момент; однако, возврат к этому вопросу неизбежно означал бы очередной приступ. Недолго думая, Лай отгородился ото всех насущных проблем и наслаждался лесом: его звуками, запахами…
Мирные мысли были прерваны непонятным шуршанием и топотом лап. Взгляд, до этого устремлённый в землю, спрятанный от на удивление яркого солнца, поднялся до уровня горизонта. Между кустов кто-то стоял. Поохотиться сейчас было бы очень кстати, но, сморгнув набежавшие на глаза слёзы от взгляда против солнца, Лай чётко различил чей-то силуэт. Он явно был волчий. Только сейчас Нел осознал, насколько далеко зашёл от королевских территорий…