Желудок такого маленького существа, как сумчатый муравьед весьма капризен,ладе если и напоминает о себе редко. Однако наступают и такие моменты, когда голодное рычание доносится до мозга слишком явно, чтобы его игнорировать. Грубо говоря, наступает в жизни намбата, к счастью, недолговечная, черная полоса, когда он голоден.
А Рыж был голоден. Рыж очень хотел есть. На Валло крупные и посему более питательные термиты если и водились, то Рыжику не попадались ни в какую. Поэтому приходилось довольствоваться невзрачными мелкими муравьями, а тех зачастую не хватало для того, чтобы соблюдать тот режим, каков был привычен для муравьеда. А еще ему пришлось вместо совы стать жаворонком, ибо местные неправильные насекомые бодрствовали именно в светлую часть суток.
- Беспредел какой-то, - бубнил себе под нос целитель-самоучка, ткнувшись носом в заросли и пытаясь уловить тончайший запах искомых членистоногих. Нюхом намбатов мать-природа одарила щедро, поэтому когда другие звери способны различать разве что резкие ароматы своих собратьев, то муравьеду доступен тонкий, едва уловимый мир легчайших специфичных запахов насекомых. Он соткан, словно хрупкая паутина, из невесомых, доступных обонянию немногих, волокон.
А зачастую все настолько сложно потому, что крошечные существа пахнут окружающей их средой. Тонкий хитиновый панцирь божьей коровки нередко отдает ароматом утренней росы (хотя в случае опасности эта дамочка способна прыснуть в воздух отвратительнейшим мускусом). Летящая пчела оставляет за собой, словно волшебный мистический флер, тонкий и неосязаемый шлейф цветочной пыльцы. Стоит только приглядеться, чтобы заметить, насколько же окружающий тебя мир прекрасен и загадочен...
Но какое, к черту, до этой небесной красоты Рыжу дело?! Он пришел сюда жрать, а не созерцать прелести матушки-природы! Поэтому он, как последний варвар и циник, пренебрегает всеми открытыми, возможно, только ему одному, непостижимыми тайнами лесной среды.
Чуткие рецепторы в маленьком влажном носу едва-едва защекотал так тщательно выискиваемый запах. Муравьев. Они пахнут по-особенному. Рабочие муравьи общаются с помощью запахов, а здесь, похоже, совсем рядом муравьиная тропа, по которой дисциплинированно снуют эти поразительные насекомые. Рыж облизнулся при мысли, что ему, возможно, удастся добраться до самого муравейника и даже отведать саму матку. Благо здешние членистоногие не умели строить нерушимые термитные крепости, разрыть их гнездо не составит труда.
Рыжик совсем вскоре вышел на просторную зеленотравную полянку, которую кое-где струйкой пересекал поток рабочих муравьев. Обычный зверь пройдет и не заметит кипящую под ногами жизнь, а Рыжу она сразу бросится в глаза - как можно не видеть обед, смирно марширующий прямо под носом?!
Тонкий длинный язык высунулся из узкой вытянутой пасти, ловко выхватив добрую пятерню насекомых. Намбат так и зажмурился. Вдаются в трапезу муравьеды с душой. Хоть пинай его, огрызнется да и только. То есть отвлечь их практически ничего не может. Только враждебно-настроенное существо и боль, им же причиненная...