У Рыжа никогда не входило в привычку пробуждаться ото сна в ранее время суток, обычно он спал до обеда, даже если его пытались разбудить. Однако сегодня как-то так получилось, видимо, минувшим ныне вечерком решил завалиться на боковую чуток пораньше, и тем не менее сегодня он встал чуть ли ни свет ни заря. А если намбат и проснулся когда-нибудь, значит, больше не уснет, ибо отсыпается всегда стопроцентно, даже если бы ему с завидной навязчивостью пытались мешать. Ну, в целом, к чему все это: сегодня Рыж проснулся рано.
Опустим эпизод с привычным для муравьеду бестолковым ворчанием, которым он встречает каждое утро, да и последующий затянувшийся завтрак возле муравьиной тропинки, подобные подробности нам не особо-то нужны. К чему все вело: еще прошлым вечером Рыж аки прилежно выполняющий свои обязанности и вовремя обеспечивающий себя запасов свежих трав (на самом деле искомый ингредиент уже как три недели отсутствовал в его импровизированной захламленной кладовой, разве что в углах затесались засохшие и покрывшиеся толстенным слоем пыли совсем уж негодные образцы) запланировал отправиться на маковое поле за плодами, то есть коробочками, соответствующих растений. Честно говоря, он уже и забыл, для чего они, собственно, нужны, ну раз уже планировал, значит, для чего-то и нужны.
Итак, путь муравьеда лежал через лес и некоторую часть прерий, прямо к тому месту, где она сплошь усеяна ярко-алыми цветами. Тропы, по которым ступали его коротенькие лапки, петляли аки змеиные тела, извивались средь густой лесной, а потом и степной растительности. Роса, еще не сошедшая с утра, истово липла к шерсти, лекарь то и дело раздраженно отряхивался, фыркал, ворчал и жаловался самому себе на сырость и туман, местами все еще стелившийся по почве. А как известно, Рыжик был размера довольно невысокого, посему легкая дымка значительно ухудшала его и без того не особо острое зрение.
А когда густой лес постепенно сменился высокотравной пустошью, постепенно переходящей в прерии, Рыж и вовсе едва ли с пути не сбился, удивительно только, каким чудом не повернул в ложном направлении. "Ужас, из-за этой травищи ни черта не видно!" - хотелось в голос выть ему, но выходило лишь нечленораздельное бормотание. И вот, наконец-то. Выдохшийся, с позабытой конкретной целью своего коротенького путешествия намбат притопал к заветному месту. Маковое поле колыхалось и пестрило ярко-красными огненными цветами, источавшими сладкий, убаюкивающий дурман. А где-то за ним была незримая граница, настолько важная, что никто про неё не говорил, но каждый о ней знал. Рыж думал о ней с трепетом - ведь за какой-то тонкой полоской территории его ожидает свора голодных, размером с пропасть зубастых пастей, а чуть дальше -  местами выжженные, неприветливые суровые территории. Но муравьед был полностью уверен, что может вздохнуть спокойно - ни одно магическое существо не посмеет пересечь границу, благо пока на Крипте не было оснований рушить древние устои, а значит, его не особо обремененная чем-либо непродолжительная жизнь может продолжаться в абсолютной безопасности.

Смотря на расстилающуюся пред ним маковую прерию, Рыж даже (!) задумался. Относительно верхов философских учений его мысли оставались такими же будничными и примитивными, какими были и до этого, но если сравнивать их между собой как "до" и "после", то он погрузился довольно глубоко в себя. Он ведь когда-то уже переходил границу, когда провожал маленького милого дракончика - кажется, Наоми, да? - до дома. Но ведь он это делал с самыми благими намерениями, его можно простить. Или нет?.. Что если так думает каждое существо, чья лапа преступила хоть раз неприкосновенную и незримую черту, разделяющую две стороны? Что если не такая уж она и прикосновенная?..
В общем, серьезно задумался. Даже снова (хотя почему "даже"? более того, так и не вспомнил) позабыл, зачем сюда притопал.
И тут ему подурнело. Плохое предчувствие тихонечко заскреблось в закоулке его сердца. А намбат по своему хоть и не большому, но уже достаточно горькому опыту знал, что все предчувствия, рожденные в самых глубоких закоулках разума, имеет чудовищную силу влиять на реальность. Проще говоря, им надо верить, они самые правдивые. И обычно это очень плохо.
А предчувствие подсказывало склерозному лекарю, что пора делать ноги. Сейчас что-то произойдет. Надо хватать невесть зачем нужный маковый цвет и бежать, БЕЖАТЬ отсюда, если жить хочешь. Рыжик засобирался было охотно внять внутреннему мудрому гласу, но не успел.
Что-то огромное и черное появилось в небе.
Что-то жуткое заметило его, от чьего хищного взгляда стало дурно и мурашки заскакали по коже. Ведь Рыж сейчас не чувствовал все нравственные переживания в душе голодного дракона, он сейчас был жертвой и чувствовал себя соответственно. Его парализовало, словно гипнотизирующим взглядом змеи, на какое-то время, пока крылатый зверь входил в виртуозный вираж и стремительно пикировал прямо к земле. Прямо к нему, к Рыжу.
Когда гигант приблизился к земле и занес лапу для удара, лекарь успел опомниться и юркнул в в маковое поле, отчаянно стараясь таким же образом куда-нибудь метнуться. Его не в первый раз принимают за добычу, но он к этому никак не мог привыкнуть.
- Ты что творишь, окаянный? Эдьос тебя покарает, нерадивого, дважды! - в отчаянии заверещал намбат. Когда ему грозит опасность (в других ситуациях, правда, тоже) у целителя словно бы язык развязывается. Бесконечный поток слов - пожалуй, один из его главных, наиболее странный способ защиты, после блокировки способностей, конечно же, которая сейчас ничем не могла ему помочь. - Передумай, пока не поздно: и мяса мало, и невкусное оно, и по репе за преступление накостыляют!
Как бы Рыж ни старался спрятаться за красными цветами, усеявшими поле, его было видно такому здоровому существу. Муравьед знал, что тот непременно расправится с ним, в одно мгновение, проглотит, даже не подавится, словно мошку, случайно залетевшую в чудовищную пасть - впрочем, для намбата это не очень уместное сравнение, ибо мошки нередко составляли его рацион наравне с термитами. И ни Хоуп, ни милая Наоми не вспомнят, что некогда жил такой непутевый целитель с незамысловатым именем, жил, да всплыл в чьем-то желудочном соке...
Может, в этих наполненных пунцовой кровью щелевидных глазах есть что-то осмысленное помимо диких инстинктов, как кажется изначально, особенно с такого ракурса, может быть, за гранитной чешуей скрываются какие-то болевые точки, струны души, которые можно задеть, сбить с толку и получить драгоценные секунды, чтобы удрать?
- Она же смотрит на тебя с небес, неблагодарный, - жалобно всхипнул затравленный зверек. Он полагал, что почти у каждого есть те, кто когда-то был им дорог. - Она не простит тебе этого... Подумай, что ты делаешь, пока не поздно, пока чего не натворил!..
До чего только не доводит ужас! Даже до таких вот проникновенных речей, хотя не факт, чтобы этого было достаточно для сохранения своей жизни.

Отредактировано Рыж (2014-01-29 19:49:59)

Рыж понял, что как и был придурком, так им и остался, и даже острое желание выжить его не спасло, мало того, усугубило ситуацию. Муравьед был готов испустить дух прямо на месте, когда чудовищная морда оказалась в страшной близости от его, в этот миг показавшегося еще крохотнее, чем он есть, черепа, а угольные пальцы оказались по бокам. Что и говорить, щетинистая яркая экзотическая шерстка встопорщилось дыбом, а сам целитель мелко-мелко затрясся. При виде собственного отражения на белоснежной поверхности огромных зубищ намбат чуть не потерял сознание, а зловонный запах из чертовски огромной пасти для нежного чуткого нюха муравьеда едва ли не спровоцировал рвотный позыв.
Намбат даже замолчал. И больше не говорил. Он вообще был готов откинуть лапки прямо вот на этом месте, ибо просто уже не мог выдержать этой мучительной игры хищника с жертвой. "Идиот, идиот, из-за твоего тупизма все пропало!" - тихо плакало внутреннее "я" в его подсознании. И на этот раз он не мог с ним не согласиться.
Однако что-то поменялось во взгляде громадного зверя. Конечно, он был на таком расстоянии, что Рыж не мог этого не заметить при всей своей обыденной рассеянности. Харя дракона как-то неуловимо исказилась, хотя муравьеду вообще было невдомек, как на такой каменной морде могут отражаться хоть какие-то эмоции, а сам хищник повел плечом. Нюх Рыжа подсказал ему, что от охотника на намбатов едва уловимо несет старой болезнью. В душе врачевателя робко зарделась надежда. А что если..
Хищник отвернулся, откашлившись - такая вежливость показалась бы лекарю забавной, если только не его прискорбное положение - и муравьед, не теряя ни секунды, едва-едва попятился. Он почувствовал, как его задняя лапа чуть ли не ушла под землю, и в этот момент остановился. Что-то в его душе всколыхнулось, когда он повозил хвостом позади себя и обнаружил там небольшой аккуратный обвал. Он чуть ли не пискнул от радости. Кроличья нора! Как же она неописуемо к месту!
Рыж сделал еще несколько малюсеньких шажков назад, в то время как, видимо, передумавший доводить до смерти от испуга жертву хищник задумчиво пророкотал.
- Гм.. - его жуткую пасть исказила усталая мина. - Сколько во мне болячек, а все из-за того, что в детстве не было мозгов...
- Врача на вас нет, - негромко с сочувствием пискнул пресловутый врач. Впрочем, он не собирался предлагать целительские услуги своему потенциальному убийце.
Какое-то необъяснимое чувство нарастало в нем все сильнее, даже потихоньку оттесняя страх...
Да! Вот оно! Воспользовавшись расфокусировавшимся вниманием своего морального мучителя Рыж молниеносно развернулся и юркнул в нору, что оказалась позади него. Соматическая нервная система, запустившаяся еще с появлением на горизонте потенциального охотника, прибавила намбату сил и скорости, он мчался как угорелый по извилистому, тесному и оказавшемуся необычайно длинным лазу. Судя по всему, вовсе не кроличьему, ибо вскоре шершавая земляная поверхность сменилась каменной, а сам тоннель стал слегка просторнее.
- Buene suerte*, глупая рептилия! - проорал безумно счастливый муравьед, ни на секунду не останавливаясь и чуть не оглохнув от эха собственного голоса. Он знал, что ящер не сможет его больше выудить оттуда, ибо он убежал достаточно глубоко и далеко, да и каменный лаз покарежить может разве что вода со временем, однако все еще боялся, что разъяренный зверь пустит ему вдогонку столб пламени. Однако впереди проход резко расширялся, образуя из себя просторную пещерку, поэтому муравьед понадеялся, что если что сможет увернуться.
Ах, да. Такой беспредел не может остаться просто между ними двумя. Чувство негодования и гнева вспыхнуло подобно пламени в драконьем горле. Да, он доложит обо всем важной на этой части острова персоне. О последней он слышал с уст, надо бы сказать, просто очарованного оной же Хоупа - естественно, речь идет о бравой вожачке табуна Одноглазой. Рыж, как только найдет выход из подземной сети туннелей и лазов, обязательно потопает к ней, благо он знал, где примерно сейчас находится её табун, и обо всем доложит.
------> away к вожаку
_
*Buene suerte (исп.) - счастливо оставаться.

А Рыж бежал, бежал до боли в пятках, бежал, пока его слабая дыхалка вконец не пришла в непригодное для передвижения состояние. Грохот и ужасающий рев, чуть было не лишивший Рыжа слуха, подействовали как хорошее ускорительное, однако и сладостность осознания собственной победы в этой, казалось бы, неравной игре без шансов для жертвы, была как бальзам на сердце. Итак, сердце в груди муравьеда скакало, словно он сейчас по этим беспросветным подземным закоулкам, и в голове Рыжа белками метались самые противоречивые мысли и переживания. Он был и в ужасе, и в восторге, и в страхе, и в смятении, и полным решимости одновременно. Из плотного запутанного клубка эмоций невозможно было вычленить ни одну из нитей. Тело и разум требовали передышки, и Рыж в конце концов остановился, шумно глотая воздух и приводя мысли в порядок.
Он уже твердо для себя решил обо всем донести некой вожачке табуна, о которой располагал скудными, но хоть какими-то сведениями. А еще нужно бы отсюда выбраться, стоит надеяться, что туннель не особо ветвистый и не имеет скверную привычку обзаводиться тупиками. И, конечно же, надо бы прекратить этот сумасшедший бег! Ему уже ничего не угрожает. Вернее, пока. Стоило Рыжу вспомнить полное многообещающей угрозы "Я настигну тебя, когда-нибудь!", как он снова вздрогнул и поспешно встряхнулся, отгоняя дрожь. Не хватало еще в это верить. Конечно, верилось-то как раз охотно, и все же Рыж обязательно найдет способ предотвратить свершение сей угрозы. Метнется к кому-нибудь под крылышко, как он всегда и делает. У него же есть связи. Ну да, в лице кучки детей и рогатого оленюши, который разве что может послужить пищей тому же черному чудовищу...
Намбат, более менее разобравшись во всех мыслях и уладив бардак в голове, побрел вперед по туннелю, минуя все ответвления, лишь поворачивая, когда другого пути нет. Он уже порядком устал спотыкаться и врезаться в каменные стены и различные каменья, что попадались ему на тропе, устал топать невесть сколько и невесть куда, ему уже все успело надоесть и он успел уже все обругать и вслух, и про себя, как блики света впереди, за поворотом, заиграли на гладких каменных стенах. Рыж поморгал и, почувствовав прилив сил, бросился наружу.
Он был ослеплен, первые несколько минут ошалело моргал и вертел головой, истово щурясь и жмурясь, пытаясь привыкнуть к солнечному свету. Он вышел прямо к прериям, отчего солнце ничего не загораживало. Как ни странно, муравьед довольно неплохо ориентировался на местности, посему, стоило его зрению более-менее прийти в порядок, как он с радостью обнаружил, что находится как раз там, где ему следовало. Недалеко виднелись крупы пасущихся парнокопытных - это ж надо, как повезло! Снова! Из последних сил Рыжик сиганул прямо к лошадям, уже не так ловко и прытко, как при встрече с собственным несостоявшимся убийцей.
- Пропустите! - кричал целитель, пытаясь привлечь внимание, чтобы его не затоптали. Он помнил, со слов Хоупа, что вожачка была "рыжая, с большими белыми пятнами, с разноцветной гривой", однако пегих в табуне оказалось предостаточно, глаза разбегались. - Мне надо к Э... Эфр... Эвре... К вожаку, короче!

Долго Рыжу ждать не пришлось: лошади не сказали ни слова, однако красноречиво расступились в стороны, открыв дорогу гостю. Хотя нет, скорее, это ей-то они открыли взор на пришельца - пегой, мощной и статной матерой кобыле.
- Я - Эвреника, - произнесла лошадь, воззрившись на жертву недавних обстоятельств единственным глазом. Видать, и впрямь та самая, чье имя на острове больше известно как Одноглазая.
Муравьед бухнулся в нелепом поклоне и воскликнул:
- Извольте донести о вопиющем нарушении нарушении границы и покушении на убийство! - протараторил целитель.
Расценив коротенькую паузу за разрешение, Муравьед продолжил свою прокурорскую обвинительную тираду, а глаза его пламенели жаждой справедливости и праведного возмездия.
- Совсем мирским жития не дают! - откуда взялись в речи намбата устарелые выражения никто сказать не может. - Стоило мне оказаться у границы, как из-за неё сразу же вылетел какой-то черный, как мрак, упырь и попытался меня сожрать! Ну, конечно, надо быть дураком, чтобы так меня недооценить, - на этих словах горе-рассказчик самодовольно прищурился и даже слегка приосанился, преисполнившись гордостью за эдакого лихого себя. - И тем не менее, у него почти получилось, если бы не моя сообразительность, и, не скрою, капелька удачи. Так или иначе, Крипт чуть было не лишился одного своего честного жителя да еще и хранителя здравия всех страждущих!
Целитель перевел дух, снова воссоздав паузу, которая ему потребовалась для отдышки. Далее он заговорил не так воодушевленно, но как можно убедительнее.
- Госпожа Эв... Эвреника, - путем титанического усилия выскороговорил врачеватель. Голос его стал вкрадчивым. - Вам не кажется, что уж больно часто в последнее время такое случается?
Еще утром он верил в неприкосновенность границы, но стоило лишь представиться случаю, чтобы уже не закрывать на это глаза. Ведь среди жителей этой половины нередко кочуют о слухи о таинственной пропаже кого-либо из знакомых или подозрительной тени в небесах. Уж больно явственно отдает от этих присказок (а может быть и былин?) магическим душком.
- Это надо непременно остановить, - твердо подвел черту своему кривоватому монологу муравьед. - Я так считаю. Рассчитываю на понимание.
И таки затих, присмирев.

Хоуп уже как целый час нежился на горячем солнышке под чистым небом прерий. Табун с прекрасной Эври был где-то далеко, а поблизости ни души. Почему бы и не отдохнуть, чеша свою спину длинными рожищами?
Такими ясными и погожими днями не каждый  раз можно было наслаждаться – умно заметил про себя рогатый, потягиваясь и лениво жуя зелёную и свежую траву вокруг себя.
Конечно, быть таким безалаберным и не держать себя в рамках приличия – не в принципах оленя. Но разве нельзя позволить себе расслабиться в одиночестве, когда нет около тебя пара любопытных глаз, удивляющиеся твоими неоправданными поступками? Даже зной сегодняшнего дня на этом участке прерий не мешал здраво рассуждать головушке Хоупа, чему тот был несказанно рад.
Но помешал мимолётному счастью Оленя Надежды громкий стук копыт о землю, отдававшийся неприятным звоном в ушах. Подняв голову и устало хлопая слипшимися глазами, Оли-Молли почему-то не удивился, увидя перед собой взволнованного и запыхавшегося от быстрого бега скакуна-коня. Хоть Хоуп как уже около двух лет в табуне Крипта, но он всё ещё не может ни как привыкнуть различать так похожих друг на друга лошадей, и ещё их имена запоминать.
Этот, длинноногий и светлый, как молоко матери зовётся… Лео.. нардо? Лео… схион? А! Леосхон, точно. Л-е-о-с-х-о-н.. Надо же…
- Что-то случилось, мой друг-скакун? – поинтересовался каким-то равнодушным тоном рогатый, пытаясь подняться на ноги.
- Посланник Хоуп, вожак табуна лошадей Эвреника срочно вызывает вас к себе! – тряхнув  головой, Леосхон не мог стоять на месте от  нетерпеливости, - Подробности будут на месте.
- Если дело такое важное… Я как всегда готов выполнять свои обязанности посланника… - задумчиво проговорил Оли-Молли, уже полностью встав на ноги и оправившись от сна.
И скакун пустился в свой пляс по прериям – так скорее всего мог описать красивые прыгающий бег этого коня Хоуп, наблюдая за ним. Сам же он, быстро и аккуратно бегать не мог (в силу своих физический данных и биологических процессов), поэтому Леосхону приходилось время от времени притормаживать, дабы посланник не потерял его из виду вообще. Путь был недолгий, и вскоре Хоуп смог увидеть очертания фигур табуна с чудесной Эвреникой…
Интересно, как этот Лео…схон нашёл меня? Неужели все лошади знают моё любимое и тайное место отдыха? -  с такими мыслями Хоуп подходил к вожаку.
К большому  удивлению  Оленя Надежды, табун было сильно взволнован и встревожен, и то там, то здесь раздавались недовольные фыркающие звуки и удары копыт об сухую землю.  Эвреника, прекрасная и сильная (впрочем, как всегда) имела крайней грозный, но в то же время печальный вид, что олень находил крайне умилительным.  Совсем поблизости от Эври Хоуп смог разглядеть своего давнишнего друга Рыжа, явно не вписывающегося в окружающую картину взбудораженных лошадей.
- Эври, Рыжик! – совсем не в тему радостно вскрикнул олень, чуть ли не прыгая к ним, -  Как я рад видеть вас! Хотя… Наверное, весьма прискорбные известия или новости, или дела собрали вас тут вместе? – слегка опустив голову, Оли-Молли опасливо посмотрел на фыркающих коней.
Уж не решили они меня изгнать из табуна за мои постоянные отлучки на отдых под солнцем? – Хоуп похолодел от одной только этой мысли.

Отредактировано Хоуп (2014-02-25 16:13:00)

Вскоре позади табуна появилась фигура Леосхона-гонца, а за ним едва-едва поспевал молодой, в меру упитанный и крупный олень. Хоуп, как всегда, наверняка отдыхал, - чуть усмехнувшись про себя, подумала Эври, внимательно наблюдая за тем, как к ней медленно, но верно пробирается посланник с гонцом.
- Эври, Рыжик! – совсем не в тему радостно вскрикнул олень, чуть ли не прыгая к ним, - Как я рад видеть вас! Хотя… Наверное, весьма прискорбные известия или новости, или дела собрали вас тут вместе? - Эври чуть поморщилась от фамильярности Хоупа, но промолчала, кивком головы отпуская гонца и попутно отметив, что целитель и посланник знакомы. Недаром я подозревала, что тут что-то нечисто... Целитель всё-таки не так прост, как кажется: наверняка он обратился ко мне не только потому, что мы оказались ближе всех к границе...
Тряхнув гривой, Эвреника уже собиралась всё объяснить оленю, когда рядом оказался вороной жеребец с белой отметиной на крупе:
- Вы тоже слышали? - обратился конь к Эври. В жеребце смутно угадывалось что-то знакомое, но в этом Одноглазая решила разобраться позже, пока же уточнив:
- Слышали что? Про войну или про рёв? Или, может, всё вместе? - кроме чисто женского интереса насчёт того, на сколько быстро разносятся новости по Крипту, в Эвренике говорил расчёт: узнать как можно больше, и сказать как можно меньше. Впрочем, каждый, кто хоть что-то преуспел в жизни, применял эту же формулу правителей почти в каждом поступке, чем, собственно, Эвреника и решила воспользоваться. Заодно вспомню, где я могла видеть этого коня.

Эффект превзошел все ожидания. Лошади взбеленились, вскинули копыта, гневно заржали, и среди этого гула выделялась четкая и воодушевленная речь вожака. Рыж в какой-то момент запаниковал, что если сдохнет не в пасти дракона, так уж точно под копытами бунтующих лошадей, а это заметят поздно... Или его сожрет тот подозрительный черный кошак, к которому все так не менее подозрительно спокойно относятся. К счастью, ни есть, ни топтать его пока никто не собирался.
Намбат, посчитав свою стукаческую миссию выполненной, злорадно подумал, что все злые гады еще получат по дыне за свои грехи. А потом подумал, что можно и уходить. Во-всяком случае в его присутствии, кажется, уже никто не нуждался. "Постойте-ка..."
Подозрительная рогатая и круглобокая фигура, скачущая к табуну с еще одним молодым конем, была до боли знакомой. "Так он это... посланник, что ли?". О нахождении Хоупа в табуне Одноглазой Рыж знал, но на свете есть много вещей, которые он время от времени забывает.
- Эври, Рыжик! – не к месту радостно провозгласил Хоуп. Он все провозглашал, считал Рыж. Нормально говорить не умел. Обязательно надо было снабдить речь капелькой неуместной торжественности - и сделать это на автомате, совершенно оного не заметив. -  Как я рад видеть вас! Хотя… Наверное, весьма прискорбные известия или новости, или дела собрали вас тут вместе?
Рыж не заметил, как сюда пригарцевал еще какой-то жеребец, вступивший в диалог с Одноглазой. Вместо этого он кивнул Оленю и, с видом до смерти обиженного и еще больше страждущего мзды, заявил:
- Ты тут дрых как старый пень, а меня на границе по частям разделывали! Мы объявили ящерицам войну, - последние слова он произнес важно, как будто единолично принял такое решение и привел его в действие. Потом кивнул на Эвренику. - Тебя, кажется, по этому поводу позвали.

Отредактировано Рыж (2014-04-11 19:24:08)

Не играйтесь с информацией
Это может привести к плохим последствиям

— Слышали что?
— Как, что? — вороной сделал большие глаза, полные удивления, — Тот жуткий рёв… Минутку, война?
Враз посерьёзнев и искренне обеспокоившись, гуррий вскинул голову.
— Уже объявили войну?
Тетису совсем не улыбалось прожить оставшееся врем между двумя перегавкивающимися сторонами. Чего доброго, ещё придётся в срочном порядке переселяться на другой остров… Впрочем, чего он лукавит? Эта война может быть настолько масштабной, что затронет весь Фэгорт. Да и к тому же, будто на том же Феллине спокойнее.
Нервно сглотнув от одной мысли о разъярённых магических хищниках, прибавивляющихся к враждующим котам, Тес окинул всех собравшихся оценивающим взглядом. Что весь табун, что олень, что даже маленький зверёк — все были настроены весьма воинственно.
— А вам не кажется, что вы поторопились с выводами?
Пожалуй, его фраза прозвучала довольно глупо. И на неё найдётся куча контраргументов. Но Тетис хотел помешать развязыванию открытого противостояния, и плевать, что этому «хотению» было положено не слишком гладкое начало.

Отредактировано Tethys (2014-04-25 19:49:16)

Рыж ожидал, что после его эффектного заявления Хоуп начнет тормозить, а еще он ожидал, что оленюша в обморок грохнется от подобных новостей, такая уж у него дипломатичная и не подготовленная даже к упоминаниям войны душа, но вот в этом намбат ошибся; наоборот, вместо этого псевдо-Бэмби мужественно вздохнул и на полном серьезе приготовился выполнить волю Эври. Надо бы сказать, именно в этот момент, когда лекарь увидел своего рогатого друга как никогда решительным и мрачным, хвостатый чуть не наделал кирпичей от внезапного осознания того, во что нарочно вляпался. Во что вляпал всех, кто находится рядом, более того, возможно, из-за него - НЕГО - остров ввязался в войну.
"Ёёёб... ёшкин кот", - пронеслось в голове с ужасом.
— А вам не кажется, что вы поторопились с выводами? - раздалось словно бы продолжение недавнего хода мыслей муравьеда.
Как раз таки маленький целитель был готов согласиться с этим подозрительным черным жеребцом, не поддающемуся стадному инстинкту и не ревущему наравне со всеми "смерть плотоядным!", но совсем недавно произошедшие со зверьком события ясно всплыли в голове. Жуткая громадная пасть, налитые кровью глаза убийцы и оглушающий рев за спиной да грохот смертельного пламени. Нетушки, такое безнаказным остаться не может! Раз дело начато, надо его и закончить и отплатить чешуйчатым гадам по заслугам!
Хваленный вожак табуна с быстротой змеи обернулась в сторону выскочки и ржанула так, что Рыжа в очередной раз едва ли инфаркт не хватил.
- С выводами? Не поторопились ли МЫ с выводами?! - единственный глаз блестел столь бешено, что сомнений не оставалось: пикни тот вороной еще слово, и от него останется только характерное белое пятно на заднице. - У нас пропадают наши сородичи, наши разведчики докладывают о предполагаемых местах трапезы драконов, многие наши дети боятся даже уходить из табуна! А сегодня мне докладывают о нападении!
Муравьед почувствовал себя неловко, словно это он причастен ко всему тому, что перечислила в припадке гнева Эври, а не только к последнему.
В общем, скандал получился страшный, наверное, у всех уже не осталось сомнений, что рептилиям-переросткам нужно непременно надрать задницу. И хоть, видимо, внезапный срыв изрядно вымотал кобылу, так, что она даже отошла в сторонку, свалившись на траву, приказ был отдан, и осталось совсем не много до того, как жирный олень выполнит назначение вожака.
Совсем не много до начала войны.